Абхазские выборы после выбора
12 декабря в Абхазии состоятся третьи по счёту всеобщие выборы главы государства. Все предыдущие выборы отражали постоянно меняющуюся внешнеполитическую обстановку вокруг бывшей грузинской автономии. Судя по всему, не станут исключением и нынешние.
Первый президент Абхазии, Владислав Ардзинба, возглавлявший верховный совет республики в ходе войны с Грузией 1992-1993 годов, был избран президентом 26 ноября 1994 года не всеобщим голосованием а верховным советом.
В ту эпоху Москва и Тбилиси всё ещё надеялись найти компромисс по Абхазии. Россия пыталась выработать модель сосуществования Грузии и Абхазии в некоем «общем государстве» - двухсубъектной федерации с элементами конфедерализма по типу канувшей к тому времени в небытие «Чехословакии». Но такая модель (очень похожая на «план Козака», предложенный позднее Молдавии и Приднестровью), «рекомендованная» Шеварднадзе и Ардзинба Евгением Примаковым оказалась неприемлемой для обеих сторон.
Тем не менее, позиция Москвы всё таки заставляла абхазскую сторону не спешить с провозглашением независимости, фактически завоёванной (не без участия «Конфедерации горских народов кавказа» и определённых российских структур) с оружием в руках. Именно поэтому, в 1994 году, абхазская элита не стала проводить всеобщих президентских выборов а ограничилась постановлением верховного совета, наделившего Владислава Ардзинба полномочиями главы государства.
Новый поворот
К 1999 году ситуация вокруг маленькой и никем тогда ещё непризнанной республики значительно изменилась: российско-грузинские взаимоотношения накалились в связи с второй чеченской компанией. Особенно после отказа президента Шеварднадзе (в сентябре 1999 года) пропустить через грузинскую территорию российские войска для удара в тыл чеченским формированиям Масхадова и Басаева.
В ответ на отказ, премьер-министр РФ Владимир Путин распорядился открыть российско-абхазскую границу (закрытую ещё указом Бориса Ельцина в начале первой чеченской войны) и дал понять Абхазским лидерам, что поиск «модуса вивенди» по абхазской проблематике между Москвой и Тбилиси подошёл к концу.
Как следствие, 3 октября 1999 года в Абхазии состоялись уже всеобщие выборы президента. Причём, они прошли одновременно с референдумом по независимости. Президентом был избран Владислав Ардзинба. А на основе итогов референдума, 12 октября того же года, Абхазия провозгласила независимость.
3 октября 2004 года, когда российско-грузинские отношения испортились ещё больше в результате «революции роз» и летних событий в Южной Осетии, абхазская элита уже могла себе позволить провести настоящие выборы – с выставлением нескольких серьезных альтернатив кандидата власти.
В результате ожесточенной политической борьбы, в которой Кремль поддержал кандидатуру экс-руководителя абхазских спецслужб Рауля Хаджимба (как наследника тяжело больного «альцгеймером» Владислава Ардзинба) победил бывший комсомольский вожак Сергей Багапш, опирающийся на другую группировку Абхазского истеблишмента.
Москва непосредственно вмешалась в ситуацию (на короткое время даже вновь закрыла границу) и достигла компромисса, в результате которого, Сергей Багапш всё таки утвердился на президентском посту, но Рауль Хаджимба, после повторного голосования, стал вице-президентом, ответственным за силовые структуры.
Когда торг уже неуместен
Выборы 12 декабря - первые в истории республики, когда Абхазы могут вообще не оглядываться на Грузию и, тем более, не опасаться возможного взаимодействия, либо торга Москвы и Тбилиси. Ведь независимость Абхазии уже признана одной из мировых сверхдержав и надёжно защищена её армией.
Поэтому, в отличии от выборов 2004, 1999 и, тем более, 1994 годов, кандидаты в президенты могут позволить себе рассуждения о «степени реальной независимости Абхазии» не от Грузии а от самой России.
Неслучайно, лейтмотивом предвыборной пропаганды основных оппонентов действующего президента становится критика последних решений властей, - передавших России контроль над всеми основными коммуникациями Абхазии и узаконившими в республике российское военное присутствие.
Однако, как отметил в беседе со slon.ru министр иностранных дел республики, Сергей Шамба «это всего лишь «фигура речи» и аргумент в предвыборной борьбе, поскольку будь они (оппоненты Сергея Багапша – slon.ru) на нашем месте, уверен, делали бы тоже самое. Абхазия граничит с Грузией и Россией. Выбор был невелик и мы этот выбор уже сделали».
Тем не менее, в том же интервью Сергей Шамба подчеркнул, что «от того, насколько демократичными будут предстоящие президентские выборы, зависит признание независимости Абхазии всем международным сообществом».
То есть, выборы по прежнему воспринимаются в аспекте дальнейшего укрепления независимости. Но уже не только в дискурсе взаимоотношений «треугольника» Москва-Тбилиси-Сухуми а в гораздо более широком контексте, охватывающем всё международное сообщество. В том числе западные государства, до сих пор признающие территориальную целостность Грузии.
Абхазский квинтет
Как сообщили slon.ru в «Центральной избирательной комиссии» Абхазии, зарегистрированы пять кандидатов: действующий президент Сергей Багапш, его бывший вице-президент Рауль Хаджимба (подавший в отставку сразу после начала предвыборной компании), первый и пока единственный абхазский мультимиллионер, Беслан Бутба, родственник бывшего президента Абхазии Заур Ардзинба и малоизвестный политик Виталий Гамба.
Согласно опросам, серьезная борьба развернётся между первыми тремя претендентами. По мнению грузинского конфликтолога, Пааты Закареишвили, «если Багапш не победит в первом же туре, то во тором Хаджимба и Бутба могут объединить усилия и добится успеха. Причём, президентом в этом случае станет именно Хаджимба».
О предпочтениях Кремля уже никто не спорит. Москва действует гораздо аккуратнее чем в 2004 году – не вмешиваясь в предвыборную борьбу. Причина та же: Россия уже не рассматривает Абхазию как рычаг давления, торга либо иного взаимодействия с Грузией - для Москвы этот вопрос решён раз и навсегда.
Но вот что касается желательности широкого международного признания, о чём почти единогласно говорят все Абхазские политики, помешать этому может не Грузия а этнополитическая специфика самой Абхазии: русская, армянская и грузинская общины республики составляют в общей численности 60-65 процентов населения. Тем не менее, все кандидаты в президенты – Абхазы, поскольку согласно абхазской конституции, президентом может быть избран только этнический Абхаз.
Но поскольку Сухуми занимает лояльную позицию по проблематике «черкесского мира», то есть российского северного Кавказа, у Москвы нет резона давать «отмашку» тем русским и армянским организациям в Абхазии, кто мог бы поставить под сомнение справедливость подобных «правил игры».
Кроме того, довольно многочисленное грузинское население приграничного Гальского района (составляющее 25 процентов всех потенциальных избирателей) вообще из игры исключено, поскольку, как пояснил slon.ru представитель президента Абхазии в Гали, Руслан Кишмария «Голосовать смогут только обладатели Абхазских паспортов», каковых в районе насчитывается не более 8 тысяч человек из 55 тысяч.
Таким образом, Москва вполне преуспела в формировании нового Абхазского статус-кво, обеспечивающего лояльность всей Абхазской элиты после российско-грузинской войны и переформатирования ситуации на Южном Кавказе в целом.
В этих условиях, итоги абхазских выборов для Москвы имеют гораздо меньшее значение, чем в прошлые годы, когда в Кремле всё ещё рассматривали Абхазию в дискурсе российско-грузинских отношений. Сейчас этот элемент из данного дискурса исключён раз и навсегда: в августе прошлого года Россия тоже сделала свой выбор.