Владислав Ардзинба: человек и миф

   Умер Владислав Ардзинба – первый президент Абхазии, сыгравший решающую роль в истории Абхазии, Грузии а возможно и Кавказа в целом.
        Умирал он долго и мучительно. По некоторым данным, лидер абхазского национального движения страдал «болезнью паркинсона». По другим сведениям – «синдромом Альцгеймера». В 1997 году автор этих строк сопровождал заместителя секретаря совета безопасности РФ Бориса Березовского в ходе его поездки в Абхазию. Ардзинба принимал гостей на бывшей даче Лаврентия Берия недалеко от Нового Афона. Мышцы его лица и шеи уже тогда характерно подёргивались - выдавая болезнь.
        В начале «нулевых годов» болезнь углубилась и первый президент Абхазии стал неработоспособен. Он потерял дар речи и способность самостоятельно двигаться, хотя и сохранял сознание. До 2004 года республикой руководили его ближайшие соратники. В том числе премьер-министр, Рауль Хаджимба.
        Тем не менее, абсолютное большинство Абхазов считает Владислава Ардзинба национальным героем, поскольку именно с ним ассоциируется успех идеи национальной независимости. И это не смотря на то, что независимость Абхазии была признана только 4 года спустя после того, как первый президент покинул политическую сцену.
        Тем не менее, именно Ардзинба возглавлял сначала «движение» а затем войну за независимость от Грузии и добился победы, в результате которой Абхазия обрела пусть тогда никем не признанную, но реальную независимость.

Из историков – в политики

        Владислав Григорьевич Ардзинба родился в 1945 году в абхазском селении Эшера. Значительную часть жизни провёл в Москве. По образованию историк. Считается одним из лучших специалистов по истории и культуре древней малой Азии. В том числе истории Хеттов.
        В начале 80-х годов Ардзинба попытался защитить докторскую диссертацию на тему «Ритуалы и мифы древней Анатолии» в институте востоковедения академии наук СССР. Однако директором института тогда был уроженец Тбилиси и большой друг грузинской интеллигенции (а также первого секретаря ЦК компартии Грузии Эдуарда Шеварднадзе) Евгений Примаков. Чтобы не обижать своих тбилисских друзей, Примаков посоветовал Владиславу защитится в Тбилисском институте Истории, Этнографии и Археологии, что тот и сделал в 1985 году.
        Сын известного грузинского историка, Рисмага Гордезиани так описывал в беседе со мной свою встречу с будущим президентом Абхазии: «Гляжу, стоит в прихожей смуглый человек с характерным для Абхазов красным оттенком лица и вываливает на пол огромный мешок с мандаринами, которые он привёз из Абхазии в подарок. До приезда в Тбилиси он звонил и спрашивал, «не убьют ли меня в Грузии».
        Дело в том, что Ардзинба уже в те времена слыл радикальным сторонником отделения Абхазии от Грузии: В 1978 году, будучи молодым учёным, он возглавил движение за придание Абхазскому языку статуса Государственного в Абхазии (в ответ на придание этого статуса грузинскому языку на всей территории грузинской ССР). Тем не менее, Ардзинба успешно защитился в Тбилиси (по всеобщему признанию, его работа была просто великолепна) и возглавил абхазский институт языка, литературы и истории.
        В 1989 году Ардзинба стал депутатом верховного совета СССР. Именно Владислав Ардзинба был главным автором и проводником идеи «уравнения в правах союзных и автономных республик»,  которая, по мнению ряда историков, сыграла значительную роль в распаде Советского Союза, поскольку была неприемлема не только для Грузии (которая, таким образом «уравнивалась» со своей автономией), но и для национальных элит всех других союзных республик.
        Осенью 1990 года Ардзинба стал председателем верховного совета Абхазии. Причём, его избрание произошло в результате сложного компромисса с первым президентом Грузии Звиадом Гамсахурдия. Грузины в тот момент составляли 44 процента населения автономной республики а Абхазы – 18 процентов, но Ардзинбе удалось уговорить Звиада согласится с формулой 28-26-11. То есть, большинство мест в новоизбранном верховном совете получили Абхазы (28), грузины – 26 и 11 – представители всех других национальностей. В том числе русские, армяне и греки.
        Затем, воспользовавшись гражданской войной в Грузии, начавшейся сразу после свержения Гамсахурдия  (в январе 1992 года), Верховный Совет Абхазии, 24 июня 1992 года объявил о восстановлении конституции Абхазской ССР 1924 года, когда Абхазия была независима от Грузии.

Война

        В Августе того же «Госсовет Грузии» во главе с Шеварднадзе ввёл войска в Абхазию, стремясь, с одной стороны, воспрепятствовать обретению ею независимости и, с другой, дискредитировать Звиадистов – сторонников экс-президента Звиада Гамсахурдия, - большая часть которых скрывалась именно в Абхазии.
        Владислав Ардзинба возглавил комитет обороны Абхазии и, при поддержке формирований конфедерации горских народов Кавказа, сумел изгнать грузинские войска из Абхазии к 30 сентября 1993 года.
        Одновременно, Абхазию покинуло и значительное большинство грузинского населения. В последующем, определённое количество грузин всё таки вернулось в приграничный Гальский район.
        В 1994 году Парламент Абхазии избрал Владислава Ардзинба президентом. Всенародные выборы прошли позже – в 1999 году. Тогда же Абхазия провела референдум о независимости.
        Пятилетний «переходный период» объясняется тем, что между Россией, Грузией и Абхазией в 90-е годы прошлого века шла сложная игра: Москва не теряла надежд на сохранение Грузии в сфере своего влияния а в Тбилиси надеялись вернуть утраченное путём компромиссов с Москвой. Однако компромисса не получилось, поскольку «сдача» Россией Абхазии могло дестабилизировать обстановку на Северном Кавказе, где проживают родственные Абхазам Адыги (Черкесы).
        Таким образом, Россия сделала однозначный выбор – уже в начале нулевых годов сняв все ограничения на переход Российско-абхазской границы (введённые ещё В 1994 году) и начав развивать с ней отношения не взирая на протесты Грузии.
        Не смотря на уход с политической сцены ещё в 200-2001 годах и поражение на выборах 2004 года его ставленника – Рауля Хаджимба, Владислав Ардзинба для абхазов по прежнему остаётся символом независимости, став неотъемлемой частью национально-государственного мифа.

2010